Введение. В 2024 г. исполняется 85 лет со дня сражения на р. Халхин-Гол. Стремительная война на Халхин-Голе (май-сентябрь 1939 г.) окончилась подписанием 15 сентября 1939 г. Соглашения о перемирии, результатом которого стало прекращение боевых действий уже на следующий день, 16 сентября. Воюющие стороны договорились о прекращении боевых действий, урегулировании территориальных претензий, обмене пленными и погибшими. Сражение на р. Халхин-Голе стало важной вехой в истории страны и народа и ознаменовало новый этап советско-монгольского сотрудничества. Многочисленные проникновения японцев на территорию МНР под разными прикрытиями и предлогами совершенно очевидно свидетельствовали о приготовлениях к войне. 11 сентября 1939 г. японские войска вторглись на территорию МНР в районе р. Халхин-Гол. СССР, следуя союзническому долгу, поддержала страну. Историческое значение битвы на р. Халхин-Гол до сих пор находится в фокусе внимания ученых из разных стран, в том числе и принимавших непосредственное участие. Данная статья посвящена конфликтам, происходившим на границе МНР и Маньчжоу-Го, т. е. событиям, которые предшествовали нападению японо-маньчжурских войск на территорию Монголии. Материалы. Статья основана на опубликованных архивных материалах, сборниках документов, научной литературе. Результаты и выводы. Напряженные взаимоотношения между МНР и Японией накануне событий на р. Халхин-Гол в полной мере обнажили всю сложность международной обстановки. Существенное влияние на внешнюю политику МНР оказывала Япония, которая в 1931 г. начала агрессию в Северо-Восточном Китае, а в 1932 г. с созданием государства Маньчжоу-Го оказалась у монгольской границы. Япония в лице Маньчжоу-Го стала представлять реальную угрозу независимости и суверенитету МНР, претендуя на территорию в районе р. Халхин-Гол. С 1934 г. массовые нарушения государственной границы МНР, продолжавшиеся вплоть до начала полномасштабного нападения. Точной линии разграничения спорной территории между МНР и Маньчжоу-Го не было, что и вынудило обе стороны начать переговоры. Однако переговоры 1935 г. и 1937 г. оказались безрезультатными. Победа на р. Халхин-Гол подтвердила политические, экономические и военные узы в двусторонних отношениях СССР и МНР. 

Введение. В данной статье рассмотрена политика массовой коллективизации сельского хозяйства в Калмыкии на примере одного из ее районов ­― Приволжского улуса. В этом районе развивались три отрасли сельского хозяйства: скотоводства, рыболовства и земледелия. Цель исследования ― выявить и проанализировать особенности проведения коллективизации на территории Приволжского улуса в начале 1930-х гг. Материалы и методы. Исследование базируется на материалах делопроизводственной документации и переписки органов государственной власти и колхозов, экономических и статистических материалах, хранящихся в архивных фондах Р-3, Р-37 и Р-112 Национального архива Республики Калмыкия. Эти документы содержат данные о ходе коллективизации в Приволжском улусе в исследуемый период, а также отражают динамику экономических показателей и социальные процессы того времени. В работе применялись историко-генетический и историко-сравнительный методы исследования. Результаты. Советская власть в Приволжском улусе в 1-й половине 1930-х гг. активно проводила политику коллективизации и обоседления среди местного населения. Для ускорения коллективизации была проведена экспроприация имущества у зажиточных слоев населения. В Приволжском улусе лица, которые ранее относились к привилегированным группам, подверглись высылке в специальный кулацкий поселок в Приморском улусе и другие регионы. В улусе была создана колхозная сеть из 9 колхозов, в которых были основаны животноводческие фермы. Увеличился процент вступивших в колхозы (67,6 % в 1932 г.) и соответственно уменьшился процент единоличников (32,4 %). В целом политика коллективизации в Приволжском улусе привела к середине 1930-х гг. к увеличению производства сельскохозяйственной продукции по отдельным позициям.

Введение. Статья посвящена воинам из Калмыцкой АССР, служившим в Военно-воздушных силах Красной армии, погибшим, пропавшим без вести, умершим в годы Великой Отечественной войны 1941–1945 гг., а также историко-статистическому исследованию их коллективного портрета. Цель исследования — анализ базы данных о военнослужащих Военно-воздушных сил из Калмыцкой АССР, павших в боях Великой Отечественной войны 1941–1945 гг. Материалы и методы. При написании статьи использовался комплекс различных общенаучных и специальных методов, в том числе историко-генетический, историко-сравнительный, историко-типологический, историко-системный, а также статистический метод. Материалами для работы послужила делопроизводственная документация воинских частей Красной армии (хранящаяся в базах данных «Мемориал» и «Память народа»), в первую очередь донесения о потерях и журналы боевых действий. Результаты. В ходе исследования на основе различных источников была составлена база данных военнослужащих из Калмыцкой АССР, которые служили в Военно-воздушных силах Красной Армии в годы Великой Отечественной войны 1941–1945 гг. и погибли, пропали без вести либо умерли от ран. Вслед за этим был осуществлен анализ их коллективного портрета по таким категориям, как место и год рождения, место призыва, время и место гибели, место службы, время и количество награждений. Выводы. Проведенный анализ свидетельствует о том, что в годы Великой Отечественной войны 1941–1945 гг. уроженцы Калмыкии достойно служили в составе Военно-воздушных сил Красной Армии, 49 военнослужащих пали на полях сражений, в их числе 40 человек из числа летного состава погибли или пропали без вести — не вернулись после выполнения боевых заданий.

В статье ставится цель объективно проанализировать и показать степень влияния органов власти советского государства на организацию жизни мусульман России. Задачами работы является, во-первых, анализ ранее неизвестных специалистам документов. Во-вторых, показ ранее скрытых от научной и религиозной общественности фактов трудного восхождения по ступеням религиозной карьеры муфтия Г. З. Расулева. В-третьих, воссоздание объективной картины взаимодействия органов власти и Центрального духовного управления: Антирелигиозная комиссия при ЦК ВКП(б) — Восточный отдел Объединенного государственного политического управления СССР — Совет Народных Комиссаров СССР / Совет Министров СССР — Совет по делам религиозных культов — уполномоченный Совета по делам религиозных культов в Башкирии — руководство Центрального духовного управления мусульман. Результаты. В статье сделан акцент на взаимодействии органов советской власти с духовным управлением мусульман в контексте решения ключевых вопросов: подготовки и проведения форумов различного уровня — совещаний, пленумов, расширенных пленумов и съезда духовного управления. При этом особый акцент сделан на проблеме трансформации Устава духовного управления, изменения территории, на которую распространялась законная деятельность Центрального духовного управления мусульман. В работе показаны главные публичные действующие лица со стороны Совета по делам религиозных культов — его уполномоченный в Башкирии М. Ш. Каримов и от духовного управления мусульман — муфтий Г. З. Расулев. Проанализированные документы дают понимание истинной природы, фундамента государственно-конфессиональных отношений и их перспективы в условиях ужесточения господствующей коммунистической идеологии.

Введение. Статья посвящена статистическому анализу сводной базы данных, извлеченных из алфавитной книги призванных в Красную армию военным комиссариатом по Улан-Хольскому улусу (району) Калмыцкой АССР. Целью настоящей статьи является статистический анализ сводной базы данных военнослужащих, призванных в Красную армию по данным алфавитной книги военного комиссариата Улан-Хольского района. Материалы и методы. Источником данного исследования послужили материалы военного комиссариата Республики Калмыкии по Улан-Хольскому району, опубликованные в ГИС «Память народа». В работе применялся широкий спектр общенаучных и специально-исторических методов, включая квантитативный и статистический методы. Результаты. Книга военного комиссариата содержит информацию о 1 565 жителях Улан-Хольского и Лаганского районов. В процессе анализа выяснилось, что в книге имеется повторы, ошибки и неточности в сведениях. Тем не менее составленная и исправленная база данных охватывает значительное количество военнослужащих, обработка которых дает возможность для более глубокого изучения участия наших земляков в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг.

Введение. Рассматриваются особенности современной экономической деятельности в одном из видов традиционного природопользования коренных малочисленных народов Чукотки — морском зверобойном промысле. В 90-х гг. XX в. охота на морских млекопитающих на Восточной Чукотке была фактически возрождена силами жителей прибрежных сел и развивается в настоящее время благодаря общинам коренных малочисленных народов Чукотки. Цель статьи — охарактеризовать функционирования двух территориально-соседских общин Чукотского района Чукотского автономного округа — «Дауркин» и «Лорино» и провести их сравнительный анализ. Материалы и методы. Источниками исследования стали интервью с морскими охотниками и жителями сел Лаврентия и Лорино, собранные в 2022–2024 гг.; документы Администрации муниципального образования «Чукотский район», отчеты Департамента сельского хозяйства Чукотского автономного округа о результатах деятельности территориально-соседских общин, статистические материалы, опубликованные документы. В исследовании использованы качественные методы (включенное наблюдение, интервьюирование, сравнительный анализ). Выводы. Для сельских жителей территориально-соседские общины — это прежде всего возможность трудоустройства, стабильного заработка, для некоторых групп населения — круглогодичное обеспечение мясом морского зверя. Экономический потенциал сельских общин ограничен узостью рынков сбыта (продукция общины предназначена для внутреннего потребления коренного населения), законодательными запретами на коммерческую продажу продукции промысла (например, на мясо животных, занесенных в Красную книгу). Успешная деятельность описанных территориально-соседских общин обусловлена рядом факторов: финансовой и организационной поддержкой региональных властей; лидерскими качествами председателей; некоторой креативностью, выраженной в поисках новых прибыльных видов деятельности; сопряженность современного морского зверобойного промысла с исторически сложившимся типом природопользования в Чукотском районе Чукотского автономного округа. 

Введение. Буддийские регионы России, исторически принадлежащие как к русской, так и монгольской цивилизации, выступают привлекательным объектом для цивилизационного анализа во всем множестве отраслей социальных наук, однако комплексных исследований, объединенных общей метанаучной концепцией, систематизирующей имеющуюся эмпирическую и теоретическую информацию, все еще не так много, несмотря на все возрастающую роль цивилизационных процессов в условиях формирования и развития полицент­ричного миропорядка государств-цивилизаций. Цель и задачи исследования: проведение комплексного исследования, задачами которого являются выявление роли буддийского фактора в развитии межцивилизационных отношений России на примере трех общих форпостов русской и монгольской цивилизации: Бурятии, Тувы и Калмыкии. В статье исследуется значимость буддийского фактора в социокультурном и политическом пространстве Республики Бурятии и частично Забайкальского края (Забайкалья), Республики Тува (Тыва) и Калмыкии. Материалы и методы. Теоретико-методологический аппарат исследования основывается на новом научном направлении ― цивилизационной политологии, рассматривающей цивилизационные и политические процессы в рамках стереоскопической картины мира, обособляющей политическое и цивилизационное пространства, а также предполагающей междисциплинарный инструментарий научного исследования и метанаучный уровень его теоретического осмысления. Для достижения поставленной цели предполагается использовать разнообразные материалы: исторические и современные политико-правовые акты странового и регионального уровня, сообщения СМИ, высказывания политиков, общественных и духовных деятелей, данные социологических опросов, а также специализированные научные исследования, анализирующие указанные выше источники. Результаты исследования позволяют утверждать, что роль религиозного и, в частности, буддийского фактора значительна в политических и цивилизационных процессах в общих форпостах российской и монгольской цивилизаций, существующих на территории Российской Федерации. При этом он является одним из нескольких субстратов цивилизационной идентичности, наряду с этнической, культурной, конфессиональной и языковой, а также факторами вмещающего ландшафта и общностью исторической судьбы. Выводы. Несмотря на значимость цивилизационного фактора для указанных регионов, в рамках текущей национальной политики приоритет отдается концепции политической нации, а не государства-цивилизации, что не позволяет в должной мере учесть конфессиональное и этнокультурное разнообразие форпостов и раскрыть их потенциал в интересах развития как самих регионов, так и России в целом.

Введение. В статье рассматривается проблема «бытовой» религиозности верующих Кызыла, а именно роль буддизма как религии в их повседневной жизни. Проведенное этнографическое исследование (индивидуальные глубинные интервью с мирянами и священнослужителями буддийских храмов Тувы) дает обобщенный анализ и интерпретацию степени религиозности буддийского населения Тувы, выявляет роль буддизма в их повседневной жизни, а также предпринимается попытка дать обобщенную культурологическую оценку проявления этой религиозности в их повседневной жизни. В исследовании подчеркивается динамическое взаимодействие религии и повседневной жизни в Туве. Цель исследования. В статье ставится задача установить роль буддизма в повседневной жизни верующих тувинцев и выделить ее особенности, выявить важные факторы «бытовой» религиозности прихожан буддийских храмов Кызыла. Методы и материалы. В работе использованы этнографические методы и методы качественного анализа данных, основным методом исследования является качественный метод — индивидуальные глубинные интервью. Последние позволяют максимально глубоко, точно и всесторонне исследовать изучаемую область, получить достоверный и релевантный исследовательский материал. Примечательно, что в ходе интервью использовался также метод свободного списка, который позволил получить индивидуальные данные о буддийских знаниях каждого респондента. Выводы. Предварительное исследование выявило формирование в Туве нового типа религиозности, отличающегося определенными региональными особенностями. Это, безусловно, требует более сложного подхода к религиоведению, включающего междисциплинарные компоненты. Недостаточная компетентность старших поколений в религиозных вопросах порождает вакуум, способствующий появлению в некотором роде «личных религий». На современном уровне религиозного развития тувинцам, вероятно, необходима понятная и удобная религиозная система, что, в свою очередь, может стать препятствием для более глубокого интереса к буддизму как философии. Религиоведение в регионе по-прежнему актуально и требует дальнейшего внимания. 

Введение. Якутский шаманизм представляет собой важный аспект традиционной культуры якутов, а также является основной частью традиционных верований. Авторы анализируют различные подходы к пониманию шаманизма, включая эволюционистскую теорию, конструктивистский подход и концепцию «изобретения традиции». Отмечается, что якутский шаманизм имеет ярко выраженные дуалистические черты, отражающие деление мифологического мышления на добро и зло, а также сопоставление божественных и злых сущностей. Целью исследования является изучение проявлений дуализма в шаманской практике у якутов. Материалы и методы. Исследование основано на теоретическом подходе Г. В. Ксенофонтова, который анализирует дуализм якутского шаманизма, связывая его с переходом от культа быка к культу коня и классовыми процессами. Г. В. Ксенофонтов делит религию на «верхний» этаж (белые шаманы) и «нижний» этаж (черные шаманы), акцентируя внимание на исчезновении первых с принятием христианства и сохранении вторых в народной культуре. Авторами приводятся полевые материалы, собранные в рамках этнографических экспедиций в районах Респуб­лики Саха (Якутия) в 2022–2024 гг. Результаты. В данной работе рассмотрены две ключевые научные парадигмы, определяющие исследование шаманизма: эссенциализм и конструктивизм. Важное внимание уделено дуалистической концепции, которая проявляется в делении шаманизма на «черное» и «белое». Дано описание этих двух типов шаманов, их функций и обрядов, а также их место в якутской культуре. Авторами исследовано влияние христианства на традиционное шаманство, отмечено, что с приходом христианских священников роль шаманов как культовых служителей изменилась, что привело к утрате некоторых аспектов «светлого» шаманизма, связанных с поклонением предкам и божествам. Обращение к практике праздника ысыах позволяет увидеть, как эта дуалистическая структура проявляется в обрядовой культуре, где сосуществуют символы плодородия и разрушительных сил. Авторы акцентируют внимание на методах лечебной практики, используемых шаманами, и их характеристиках, что подчеркивает наличие дуализма в религиозных представлениях и шаманских практиках народа саха. Выводы. В статье авторы выявили проявления дуализма в функциональной и сакральной части якутского шаманизма, обозначили методы и средства лечебной практики шаманов в традиционной медицине. Подчеркивается важность комплексного подхода к изучению якутского шаманизма, учитывающего как традиционные, так и современные элементы уже через такое направление, как неошаманизм, что позволяет более глубоко понять его значение в контексте культурного наследия народа саха. 

Введение. Статья посвящена изучению архаических пластов традиционной культуры монгольских народов, основанных на почитании воды, водных источников и, в частности, анализу культа водных духов. Целью исследования является описание ритуала почитания хозяи­на воды Луусан-хана с посвящением ему жертвенного животного сэтэр. Материалы и методы. Достижение данной цели осуществляется посредством использования этнографических и фольклорных источников бурят и монголов. Основным источником послужил текст рукописи на монгольском языке под названием «Luus-un qaγan-u seter-ün sudur bui» («Сутра сэтэра Луусан-хана») из фондов Центра восточных рукописей и ксилографов Института монголоведения, буддологии и тибетологии СО РАН. Результаты. В статье проведен источниковедческий анализ манускрипта, текст которого впервые вводится в научный оборот. Исследована семантика обряда сэтэр татаха и его элементов, определены мотивы обменов и умилостивлений во время поклонения воде и водным хозяевам, установлены мифоритуальные параллели культа почитания воды с традиционными мировоззрениями тюрко-монгольских народов. Определено, что с точки зрения своего назначения данный обрядовый текст позволяет понять основные направления развития бурятских ритуальных практик конца XIX – начала XX в. Выводы. Выявлено, что обряд сэтэр татаха входил в круг ритуального комплекса бурят и имел большое значение для хозяйственной деятельности скотоводов. Установлено, что исследуемый письменный источник относится к ритуальным текстам синкретического характера, предназначенным для совершения религиозно-бытовых культов и практик, среди которых одним из уникальных и редких является культ почитания водного покровителя Луусан-хана. 

Введение. Настоящий текст представляет собой вторую часть исследования, посвященного вопросу о происхождении ойратского (калмыцкого) аристократического рода цорос (чорос). Цель данной части — провести анализ субклада мужской половой хромосомы С2-F1067 у калмыков и сформулировать выводы о его этноисторических корнях у ойратов (и смежных групп) в разрезе собственно «цоросовского» (DYS385=11-11) и его связи с «не-цоросовским» субкладом (DYS385=11-18 и ее вариации) в калмыцких образцах торгутов, зюнгаров и бузавов с учетом сведений исторического, этнографического и лингвистического характера. Материалами исследования выступили 19 STR-гаплотипов «цоросовского» субклада из указанных субэтносов калмыков, а также 42 «не-цоросовских» STR-гаплотипа С2-F106, полученные в ходе тестирования калмыков с применением наборов Yfiler® Plus PCR Amplification Kit, Yfiler® PCR Amplification Kit, а также COrDIS Ystr. Результаты. Полученные результаты говорят в пользу автохтонно зюнгарского (джунгарского) происхождения населения Зюнгарского аймака Икицохуровского улуса. Образцы «цоросовского» субклада у калмыков-бузавов пре­имущественно обнаруживают устойчивые связи с дербетами-бурулами. Наличие отдельных «цоросовских» гаплотипов у торгутов — в условиях преимущественной фиксации «не-цоросовского» субклада C2-F1067 в их среде — сближает их с баргутами. В целом «не-цоросовский» («баргутско-бурятский») субклад C2-F1067 у калмыков отмечается преимущественно среди торгутов и, в частности, у цаатанов и эркетеней. Совокупность же исторических, этнографических и лингвистических данных позволяет установить наличие связей торгутов-цаатанов (и частично эркетеней) с баргутско-бурятской общностью. Все вышеозначенное подтверждается и актуализируется данными полученных Y-STR-гаплотипов и текущими сведениями о филогенетической структуре C2-F1067: «цоросовский» субклад является ответвлением от C2-F10378 и образует одну из параллельных ветвей последнего наряду с баргутско-бурятским C2-Z4328.

В статье рассматривается иерархическая и символическая структура объектов, визуализируемых в практике принятия обета Прибежища. Цель статьи — выявить иерархическую и символическую структуру объектов Прибежища, определить их роль и значение в практике духовного самосовершенствования в буддизме. Материалы и методы. Для данного исследования привлечена ойратская рукопись руководства к практике Прибежища, составленная в конце XVII в. При анализе текста, исходя из поставленной цели, использовался междисциплинарный подход, включавший методы философского, религиоведческого и текстологического анализа. Результаты. Тексты руководств практики Прибежища представляют особый вид буддийской литературы, в содержании которых этико-религиозные наставления даются в тесной связи с техникой визуализации конкретных объектов почитания. На ойратском «ясном письме» известна рукопись под названием «Дверь, ведущая в Учение, размышление о руководстве к практике Прибежища, именуемое „Утолитель чаяний благочестивых“» («Šaǰind-du oroxoyin öüden itegeliyin kötölböriyin sedkilge sayin xubitani erel xangγaqči kemēkü orošibo»). Текст этого руководства является оригинальным ойратским сочинением, составленным в конце XVII в. Среди других произведений подобного вида данное руководство выделяется структурой, объемом и содержанием. В нем содержатся не только традиционные наставления по технике визуализации объектов Прибежища и способов получения новых знаний в процессе медитативной практики, но и около двух десятков нарративов дидактического содержания. Согласно традиции буддизма, только принявший обет Прибежища считается вступившим на путь просветления. Исходя из такой цели, выстраивается иерархия объектов Прибежища и вербальная аффирмация, способствующая закреплению в сознании объектов почитания.

Введение. В статье рассматривается проблема социально-археографических особенностей Чонеского издания Кангьюра, хранящегося в фондах Института монголоведения, буддологии и тибетологии СО РАН. Цель исследования — ввести в научный оборот ранее неизвестный комплект буддийского канона из фондов Института монголоведения, буддологии и тибетологии СО РАН. Методологическим основанием исследования является так называемая «социальная археография» с использованием отдельных положений исторической феноменологии. Социально-археографический анализ сборника способствовал пониманию исторической значимости данной единицы хранения и специфики функционирования книжных собраний буддийских сообществ в байкальском регионе в XVIII–XIX вв. Основная проблема исследования заключается в реконструкции социальных аспектов возникновения буддийского канонического наследия в российских регионах с последующей задачей — определения места данной конкретной коллекции в книжных ресурсах страны. Выводы. Содержательный анализ коллекций показал, что к началу XX в. бурятские монастыри выстроили стройную иерархическую систему буддийского книжного репертуара, в которой Кангьюры занимали центральное место. За массовым приобретением бурятскими монастырями тибетских буддийских канонов в XVIII–XIX вв. стояли элементы обеих форм социально-религиозной мотивации, практической и сотериологической. Чонеский Кангьюр, хранящийся в фондах Института монголоведения, буддологии и тибетологии СО РАН, представляет собой фундаментальный материал, который является источником для многочисленных исследований, прежде всего историко-источниковедческих, но также археографических и социальных. Ввод в научный оборот Чонеского Кангьюра продемонстрировал факт того, что тибетоязычные книги составляют неотъемлемую и богатейшую часть книжных ресурсов страны, являются одним из факторов в формировании книжной культуры нации. В статье также освещаются неизвестные ранее эпизоды из истории Чонеского Кангьюра.

Введение.Представленная статья посвящена комплексной реконструкции значимого исторического сюжета, связанного с последовательным формированием базовых грамматических конструкций универсального кавказского языка в исследовательской практике и педагогической деятельности Т. Н. Макарова. Практическая работа самобытного лингвиста осуществлялась в различных социокультурных условиях, среди которых особое место занимает профильное отделение восточных языков при Новочеркасской гимназии. Творческая деятельность Т. Н. Макарова не получила однозначной оценки в рамках предшествующей историографической традиции, что определялось сложным комплексом разнообразных факторов, нередко имевших конъюнктурный характер. Материалы и методы. Эмпирический материал, вводимый в научный оборот, реконструирован на основе документальных материалов специализированного фонда 358 «Дирекция народных училищ области войска Донского», находящегося в Государственном архиве Ростовской области. Методологической основой исследовательской практики стала микроисторическая эвристика, верифицируемая в рамках компаративной реконструкции интеллектуальных сюжетов в заданном социокультурном контексте. Результаты и выводы. В качестве основного языка Кавказа Т. Н. Макаров рассматривал «кавказско-татарский язык», представлявший своеобразную linguafranca дифференцированных горских сообществ. Искусственное объединение несходных говоров по географическому принципу самобытный лингвист рассматривал как полноценный языковой конструкт, отдельные наречия которого безусловно понимаются в любой точке избранного территориального анклава. Личное отношение Т. Н. Макарова к «кавказско-татарскому языку» имело инструменталистский характер, ориентированный на практическую подготовку профессиональных переводчиков. Российский специалист недооценивал существенные различия между отдельными наречиями, утверждая, что полноценное владение одним говором позволяет свободно обучать избранных носителей близких лексических конструкций.

Целью статьи является реконструкция динамичной картины, характеризующей деградацию многолетнемерзлых пород («вечной мерзлоты») и ее последствия для населения Якутии в период с начала ХХ в. и до конца советской эпохи, а также определение роли данной проблемы в развитии геокриологии в регионе. Материалы и методы. В основе исследования лежит анализ разрозненных документальных свидетельств, выявленных в архивных и музейных фондах в гг. Москве, Иркутске и Якутске, полевых материалов авторов, а также данных из имеющей отношение к рассматриваемой проблематике научной литературы. Результаты. Проведенная работа позволила отметить, что деградация «вечной мерзлоты» в результате антропогенного воздействия на протяжении рассмотренного периода являлась в целом перманентным процессом. Для городских поселений отмеченные случаи были связаны либо с изначальными ошибками при проектировании зданий и сооружений, либо с недостаточным учетом фактора «вечной мерзлоты» в процессе их эксплуатации. В случае с сельской местностью подобное вмешательство человека представляло собой, в первую очередь, сведение растительного покрова для создания пашен и луговых угодий. Показано, что необходимость своевременного ответа на возникающие вызовы способствовала развитию геокриологической науки в Якутии, ее обогащению новыми оригинальными направлениями изысканий в рамках инженерной геокриологии и сельскохозяйственной экологии в криолитозоне.

Введение. Письма хана Аюки, записанные на «тодо бичиг» («ясном письме»), хранящиеся в архивах, сохранились и в синхронических переводах. В практике деловых коммуникаций XVII–XVIII вв. использовались и устные сообщения, передаваемые адресату с посланником, и о наличии такого сообщения адресант мог открыто сообщить в письме. До настоящего времени данный аспект писем специально не рассматривался, хотя этот структурный и содержательный элемент калмыцкого делового текста и синхронического перевода важен как маркер некоторых норм делопроизводства того времени. Цель статьи состоит в выявлении особенностей языкового оформления информации о наличии дополнительных сведений, передаваемых исключительно в устной форме, как в калмыцком тексте, так и в его переводе, а также в уточнении практики письменной фиксации текста устного сообщения в синхронических переводах писем на русский язык. Источником материала послужили 236 писем хана Аюки из фондов Российского государственного архива древних актов и Национального архива Республики Калмыкия, написанные с 1665 г. по 1724 г., и их синхронические переводы на русский язык. В этом массиве деловых текстов обнаружен 41 пример упоминаний об устном сообщении. Результаты. Информация о наличии дополнительных сведений, передаваемых в устной форме, фиксируется в текстах писем на «тодо бичиг» и их синхронических русских переводах при помощи стандартных формул, не исключающих лексической и грамматической вариативности. Письменная фиксации текста устного сообщения в синхронических переводах писем хана Аюки на русский язык регулярно отмечается после 1716 г. Запись переданной устно информации указывает на постепенное изменение стандартных процедур работы с письмами на «тодо бичиг», совершенствование процесса делопроизводства в целом и работы переводчика в частности. Содержание записанных сообщений может повторять информацию, переданную в письме, пояснять причины просьбы, содержащейся в письме, или существенно дополнять письменное послание. Маркерами устного сообщения выступают разговорная частица де, пассивные конструкции и устойчивые формулы, предваряющие запись устной речи посланника. В письменном оформлении устного сообщения при необходимости используется графическое выделение тематических блоков, их нумерация; запись устного сообщения может быть подтверждена подписью посланника.

Введение. До начала 1940-х гг. в при освещении истории Тувы имелось устоявшееся мнение, что так называемые «шестьдесят аратов-скотокрадов», поднявших восстание в ­1880-х гг. — это «всего лишь воры, мародеры, грабители», угонявшие скот у богатых нойонов из Монголии. Лишь при независимой Тувинской Народной Республике (1921–1944) ее руководителями и Тувинской народно-революционной партией было принято решение о сборе и записи устных историй — воспоминаний детей и родственников участников восстания 1883–1885 гг., об установлении подлинной правды о лидерах восстания, которых назвали «шестьюдесятью богатырями», изучении причин возникновения и цели этого восстания, систематизации и комплектации источников, документов на старомонгольской письменности в Государственном архиве Тувинской Народной Республики (ныне — Национальном архиве Республики Тыва) и Партийном архиве Тувинской народно-революционной партии. Цель и задачи исследования — анализ фольклорных текстов различных жанров о восстании «шестидесяти богатырей» (1883–1885 гг.); определение их жанрового своеобразия и выявление основного сюжетно-мотивного состава и художественно-стилистических черт. Материалами и источниками исследования послужили труды историков (Ю. Л. Аранчына, В. И. Дулова, Ш. Б. Чимитдоржиева, В. А. Киселя), фольклористов (Г. Н. Курбатского, З. К. Кыргыс), а также рукописные материалы научного архива Тувинского института гуманитарных и прикладных социально-экономических исследований. При анализе текстов использовались методы культурно-исторического подхода, поскольку эти фольклорные тексты сложились на фоне пережитых народом трагических событий и построены на традиционных образах и символах местной фольклорной традиции. Результаты исследования показали, что в течение более чем 100 с лишним лет тувинский народ бережно хранит в исторической памяти подвиг своих предков, их героический вклад в национальную освободительную борьбу против тирании цино-китайских оккупантов и других эксплуататоров. Выводы. Проанализировав фольклорные тексты, мы приходим к выводу, что по своему идейно-тематическому содержанию они относятся к историческому фольклору, сложившемуся в середине 1880-х гг., и художественно-стилистические характеристики свидетельствуют, что данные образцы фольклора сочинены в рамках традиционной народно-поэтической традиции тувинцев.