Введение. В 2021 г. Россия и Монголия отмечают 100-летие установления дипломатических отношений. Этот год ознаменован сразу несколькими юбилейными датами: 100-летием образования Монгольской народной партии, первой политической партии в Монголии; 100-летием национально-демократической революции; 100-летием создания Монгольской народно-революционной армии; 100-летием основания Ученого комитета, прообраза Академии наук Монголии; 60-летием принятия Монгольской Народной Республики в члены ООН; 40-летием совместного полета в космос российско-монгольского космического экипажа. Все эти даты тесно связаны со знаковым событием в истории двух стран — подписанием Соглашения между правительством РСФСР и Народным правительством Монголии об установлении дружественных отношений (05.11.1921), заложившего правовые основы двусторонних отношений. В рамках одной статьи трудно охватить все знаковые и значимые события и даты в советско/российско-монгольских отношениях, однако важно выделить важнейшие события российско-монгольских отношений в XX — начале XXI в. Цель статьи — представить основные этапы и наиболее важные даты и события в истории советско/российско-монгольских отношений в XX — начале XXI вв., а также определить роль и значение тех документов, которые имели ключевое значение для российско-монгольских отношений. Материалы. В статье использованы архивные документы, публикации, научная литература. Заключение. За прошедшее столетие взаимоотношения наших стран, история которых полна драматических событий (революционные потрясения, Вторая мировая война, распад Советского Союза), развивались порой противоречиво: от дружбы и особых союзнических связей, сменившихся в 1990-е гг. некоторым охлаждением, до отказа от прежних идеологизированных установок, обновления традиционного сотрудничества, приведших к современному всеобъемлющему стратегического партнерству. Однако всегда превалировало понимание, что наши страны связаны особыми отношениями, обусловленными историческими, геополитическими, культурно-цивилизационными факторами. Через 100 лет можно констатировать, что основные принципы российско-монгольских отношений, заложенные Соглашением 1921 г., выдержали испытание временем. Сегодня Россия и Монголия вступили на качественно новую ступень взаимоотношений, базирующуюся на общей заинтересованности развивать всеобъемлющее стратегическое партнерство.

Введение. Хотя Царицынская сторожевая линия привлекала внимание историков с XVIII в., специального исследования, посвященного истории Царицынской линии в 1720‑х гг., до настоящего времени предпринято не было. Именно в это время стала проводиться политика по усилению военно-политического влияния России в Прикаспийском регионе: был предпринят Персидский поход, стал усиливаться контроль над передвижениями калмыков. В статье показано, какую роль в данных событиях сыграла Царицынская сторожевая линия. Материалы и методы. Исследование систематизирует, переосмысливает сведения о Царицынской линии, изложенные в историографии, посвященной истории Персидского похода, истории калмыков, истории полков российской императорской армии, дополняет их данными опубликованных и сохранившихся в архивах законодательных актов и делопроизводственной документации. Результаты. Царицын и Царицынская линия были перевалочными пунктами на пути формирования и движения Низового корпуса, через которые проходили практически все воинские подразделения, двигавшиеся в Персидский поход, а также выполняли тыловые функции для частей Персидского корпуса на протяжении всего времени его существования. В Царицыне, в крепостях на линии и ближайших к линии станицах донских казаков располагалась на зимние квартиры кавалерия Низового корпуса. Здесь драгунские полки проходили переукомплектование, отсюда отдельные части отправлялись в командировки по южным границам России. Царицынская линия внесла серьезные изменения в жизнь кочевого населения Нижнего Поволжья. Переход линии имел важное военное и политическое значение. Группы калмыков, прошедшие «внутрь линии», оказывались отрезанными от кубанцев и крымцев и от других групп калмыков. Для калмыцких владельцев переход линии имел символическое значение, они опасались того, что при переходе Царицынской линии у них будут отобраны улусы или они будут насильно обращены в православие. В статье уточнены данные о численности войск, которые несли службу на Царицынской линии в 1720-х гг. Постоянно на линии находились не менее 500 казаков, командировавшихся Донским войском, а также несколько драгунских полков. В 1720-х гг. на Царицынской линии на протяжении различных сроков — от нескольких месяцев до нескольких лет несли службу части Кроншлотского, Олонецкого, Вологодского, Тобольского, Московского, Архангелогородского, Дмитровского и Саратовского драгунского полков. Выводы. Царицынская линия уже в первые годы после её создания не только защищала южные границы страны, но и стала инструментом дипломатического и военно-политического влияния России на соседние народы и государства. 

Введение. Данная статья посвящена государственно-политической деятельности Василия Никитича Татищева, который с 1741 по 1745 гг. служил Астраханским губернатором и по долгу службы занимался делами калмыцких степей. Цели и задачи. В статье рассматривается поднятый самим В. Н. Татищевым вопрос об обеднении широких масс калмыков, которые порой теряли последний скот, в том числе и лошадей. Этот вопрос волновал губернатора из политических соображений — он считал, что без коней калмыки для Российской Империи бесполезны. Материалы и методы. Статья основана на архивных материалах, в ней приводится основная историография, использованная авторами для комплексного понимания личности В. Н. Татищева. Результаты. Социально-экономические вопросы В. Н. Татищев поднимал неоднократно и в официальном общении с калмыцким наместником Дондук-Даши, и в частных беседах. Он высказывал различные идеи о причинах обеднения калмыков, об отличии калмыцких кочевий в 40-х гг. XVIII в. от времён Аюки-хана, а также разбирался в вопросах калмыцкого рыболовства и отходничества, попытавшись добиться улучшения положения «бесскотных» калмыков. Предложения В. Н. Татищева по улучшению социально-экономической ситуации, видимо, не достигли желаемого результата. Вероятной причиной неудачи было как сопротивление калмыцких владетелей и зайсангов, так и общее несовершенство управления степными делами. Выводы. В статье рассматриваются важные практические вопросы регионального управления в Российской Империи. В. Н. Татищев был типичным управленцем, вышедшим из петровского времени. Он был верным сыном России, но при этом обладал практичным и пытливым умом, совмещая вопросы государственного управления и занятия наукой.

Введение. В статье рассматривается одна из актуальных проблем развития системы здравоохранения в калмыцких улусах в начале ХХ в. Актуальность вопроса объясняется его небольшой историографической традицией: по данной теме опубликованы лишь единичные работы в современный период, в которых очень кратко и схематично охарактеризована система врачебной помощи в калмыцких кочевьях. Цель и задачи. Целью работы является характеристика процесса развития системы здравоохранения у калмыков-кочевников Астраханской губернии. Для достижения этой цели авторы представили анализ степени распространенности различных заболеваний в регионе, состояния врачебно-фельдшерской помощи и деятельности стационарных лечебных учреждений в указанный период. Материалы и методы. Исследование базируется на применении комплекса общенаучных и специально-исторических методов. Принципы историзма и системности позволяют охарактеризовать здравоохранение калмыцких улусов в его развитии и взаимосвязи с другими структурными элементами жизни калмыцкого общества. Немаловажным является использование междисциплинарного подхода и хронологического метода, позволившее авторам представить последовательное изложение многостороннего процесса. Источники. Содержание работы основывается на использовании новых архивных источников, преимущественно делопроизводственных, хранящихся в фонде Управления калмыцким народом Национального архива Республики Калмыкия. Данные документы впервые вводятся в научный оборот. Результаты. На основе имеющихся материалов рассмотрена история развития системы здравоохранения в калмыцких улусах Астраханской губернии в начале ХХ в. Выделены этапы ее развития, обозначены их особенности и структурные элементы здравоохранения: кадровый состав медицинских работников, лечебные учреждения и материальная база, масштабы деятельности, распространенность эндемичных заболеваний и методы борьбы с ними. Выводы. В указанный период у калмыков-кочевников была создана дееспособная для того времени система здравоохранения. Калмыцкая степь была разделена на четыре врачебных участка во главе с врачами, в каждом улусе и ряде аймаков были созданы фельдшерские пункты с амбулаторией и аптекой, с бесплатной выдачей медикаментов заболевшим. Этой системе удалось справляться с опасными эпидемическими заболеваниями, а порой и предупреждать их. 

Введение. Комсомол в советский период истории нашей страны являлся основной молодежной организацией, игравшей важную роль в формировании новой коммунистической идеологии. Цель статьи —  анализ антирелигиозной деятельности компомольских организаций Калмыкии в 1921 ‒ 1941 гг. Исследование проведено на основе вновь выявленных архивных материалов из Национального архива Республики Калмыкия, а также опубликованных источников. Результаты. Рассмотрены некоторые эпизоды антирелигиозной деятельности комсомольской организации Калмыкии в 1921–1941 гг. Архивные документы свидетельствуют, что, несмотря на активно проводимую антирелигиозную политику Советского государства, партийным и комсомольским органам не удалось наладить систему эффективной антирелигиозной пропаганды в Калмыкии. Особенности антирелигиозной деятельности комсомольской организации были связаны с многоконфессиональным составом населения Калмыкии. Ввиду отсутствия методических рекомендаций для борьбы с буддизмом комсомольцы использовали положительные практики антирелигиозной работы с христианством. Так, после успешно проведенного «комсомольского» рождества были введены «комсомольские» Цаган Сар и другие праздники. Также комсомольским областным органам рекомендовалось использовать в своей работе наступивший раскол в среде буддийского духовенства. В связи с проведенными репрессиями против духовенства всех конфессий во второй половине 1930-х гг. антирелигиозная деятельность комсомольской организации Калмыкии свелась к формальной работе. 

Введение. Статья посвящена анализу историографии истории 110-й Калмыцкой кавалерийской дивизии, которая в годы Великой Отечественной войны являлась единственным сражавшимся на фронте национальным соединением, в большинстве своем укомплектованным калмыками. Дивизия достойно показала себя в боях с врагом, но вокруг нее сложились порочащие ее мифы, не соответствующие действительности, а бóльшая часть ее документов, сданных в архив, исчезла. В результате этого работа по объективному изучению истории соединения растянулась на несколько десятилетий. Материалы и методы. При написании статьи базовым стал историко-генетический метод. Также использовались историко-системный и историко-сравнительный методы. Материалами для статьи послужили книги и статьи, делопроизводственная документация и переписка из различных архивных фондов, личная переписка и воспоминания ветеранов 110-й кавдивизии и исследователей ее истории. Результаты. В  статье последовательно рассматривается историография истории калмыцкого соединения, разделенная на 5 этапов, которые условно можно назвать так: 1) период умалчивания и лжи (1943–1957 гг.); 2) период «стихийных» поисков (1957–1967 гг.); 3) период активизации научной работы (1967–1977 гг.); 4) период спада (1977–2011 гг.); 5) период нового подъема (с 2011 г. и по настоящее время). Лживые мифы, обвинявшие 110-ю кавдивизию в «неустойчивости», «уходе в банду», а то и вовсе к немцам, придали ее истории политическое звучание. Изучение истории дивизии серьезно осложнила пропажа большей части документов соединения, сданных по описи вместе со знаменами после его расформирования. Это все крайне затруднило процесс по сохранению исторической памяти о единственном калмыцком национальном соединении, сражавшемся на фронте, и его исследователям пришлось приложить титанические усилия для решения этой проблемы. В первой части статьи описаны первый, второй и третий этапы. Выводы. Историография истории ­110-й Калмыцкой кавдивизии прошла сложный и извилистый путь, в ходе которого ей пришлось пережить и период забвения, и период активизации. 

Введение. Статья посвящена статистическому анализу базы данных, извлеченной из 1 и 2-го томов Книги «Память. Санл». В этих томах был опубликован аннотированный список 22,9 тыс. военнослужащих Красной Армии, числящихся в категории безвозвратных потерь (погибшие, умершие от ран и пропавшие без вести) в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг. и большей частью призванных из Калмыцкой АССР. Целью настоящей статьи является статистический анализ по году рождения, месту (району) рождения, дате и месту (военкомату) призыва составленной автором базы данных жителей Калмыцкой АССР, призванных в Красную Армию и оказавшихся в списках безвозвратных потерь в период войны 1941–1945 гг., из сведений, опубликованных в 1 и 2-м томах Книги «Память. Санл». Материалы и методы. Основным источником послужил аннотированный список безвозвратных потерь военнослужащих Красной Армии, опубликованный в 1 и 2-м томах Книги «Память. Санл». Нами был использован широкий спектр научных методов, как общенаучных, так и специально-исторических. Необходимость проведения статистического анализа обусловила активное применение статистического метода и метода экстраполяции в исторических науках. Результаты. В ходе анализа выяснилось, что оба тома Книги «Память. Санл» содержат значительное количество повторов персоналий, в сведениях о них имеются ошибки, неточности, разночтения. В томах одновременно используются устаревшие и современные наименования географических объектов. Поэтому составленная и исправленная база данных содержит значимый массив статистических данных по разного рода параметрам, обработка которых дает большие возможности для формирования коллективного портрета военнослужащих Красной Армии, призванных из Калмыцкой АССР, в период Великой Отечественной войны.

Введение. В данной статье исследуется сфера здравоохранения Калмыкии после возвращения калмыцкого народа из мест депортации в 1957 г. Хронологические рамки охватывают несколько периодов: состояние здравоохранения на территории упраздненной Калмыцкой АССР после незаконной депортации калмыков; первые годы с момента восстановления Калмыцкой автономной области в 1957 г. и возвращения калмыцкого народа после его реабилитирования. Цель статьи — исследование состояния органов здравоохранения на территории Калмыкии после депортации калмыцкого народа и возвращения калмыков на родину в 1957 г. Кроме того, в статье рассматриваются вопросы состояния сферы здравоохранения региона в постдепортационный период, обеспечения кадрового состава, материально-бытовые проблемы, состояние и становление сферы здравоохранения после возвращения калмыков. Материалы и методы. Основным методом выступил проблемно-хронологический. В соответствии с ним были изучены преобразования в сфере здравоохранения Калмыкии на протяжении выделенных в работе исторических периодов. Для выявления динамики изменения в сети и кадрах здравоохранения Калмыкии использовался количественный (статистический) метод. Источниками послужили архивные документы Государственного архива Российской Федерации и Национального архива Республики Калмыкия. Результаты. В статье показаны состояние и изменения в сфере здравоохранения Калмыкии в указанные временные периоды. Учреждения здравоохранения региона организовывали свою работу в сложный исторический период для калмыцкого народа, после возвращения из незаконной ссылки. Выводы. Несмотря на тяжелые потери, трудности, работники здравоохранения республики смогли возобновить свою работу, начать восстановление медицинских учреждений, системы охраны здоровья после возвращения из мест депортации. Благодаря самоотверженности медицинских работников Калмыкии здравоохранение республики было восстановлено после полного уничтожения. 

В статье приводятся результаты комплексного ландшафтно-археологического исследования динамики взаимодействия человека и окружающей среды на территории Среднего Посурья в I тыс. н. э. Проанализированные данные были получены в ходе изучения поймы р. Сура в нижнем течении р. Малая Сарка. Анализ пойменных отложений и погребенных почв показал, что в течение I тыс. до н. э. – I тыс. н. э. сменилось несколько природно-климатических циклов, в течение которых пойма периодически становилась доступной для различных видов хозяйственного освоения. К раннему железному веку (I тыс. до н. э. – II–III вв. н. э.) относится формирование на исследованном участке поймы р. Суры серых лесных почв. В этот период пойма оставалась незаселенной, а население осваивало участки высоких террас и коренных берегов рек. Напротив, во второй четверти I тыс. н. э. наиболее благоприятные условия для заселения сложились именно на пойменных участках, покрытых широколиственным лесом. Освоение пойменных ландшафтов Посурья в это время осуществлялось носителями средневолжского варианта киевской культуры, в результате хозяйственной активности которого происходит постепенное сведение лесов и залужение поверхности. Во второй половине V в. происходит резкая интенсификация паводков и увеличение стока. Памятники этого времени относятся к развитому этапу именьковской культуры; они расположены на верхних террасах. Новый этап низкой поемности относится к средневековому времени (VIII–XIII вв.), почвы этого времени несут следы остепнения и последующей распашки пойменных ландшафтов. Позднее, в эпоху позднего средневековья и начала Нового времени, распашка смещается на водоразделы и интенсифицируется, а в поймах вновь начинается накопление слоистых аллювиальных отложений, маркирующих частые и интенсивные паводки. Прослеженная динамика обводненности сурской поймы асинхронна данным, полученным по другим исследованным регионам Русской равнины, что ставит вопрос о наличии связи между доступностью пойм для хозяйственного освоения и миграционными процессами.

Введение. Целью данной статьи является исследование основных видов свадебных головных уборов тувинцев, играющих роль своеобразных знаков, обозначающих определенные этапы жизненного цикла. Материалы и методы. Основными источниками являются дореволюционные историко-этнографические сведения из фондов Национального музея им. «Алдан-Маадыр» Республики Тыва, а также полевые материалы авторов. В исследовании использован метод историзма, позволяющий рассматривать элементы культуры в развитии. Также применяются традиционные методы этнографии: сравнительно-типологический и метод полевого исследования. Результаты. В работе авторы проанализировали исторические, этнографические, фольклорные материалы. На основе анализа содержания традиционного свадебного обрядового комплекса тувинцев раскрываются символические качества свадебных головных уборов, их семиотика, свойства материалов изготовления и внешнего вида, прагматика и специ­фика локальных вариантов. Выводы. Свадебная церемония в различных районах Тывы, несмотря на некоторые отличия по ряду параметров (наличию или отсутствию того или иного обряда, его функциональному значению), имеет общие основные структурно-типологические действия, такие как сватовство кудалаашкын, кудалай коор, смотрины дугдээшкин, свадьба куда-дой. Свадебная одежда тувинцев, проживающих в разных кожуунах Тывы, имеет общие устойчивые обрядовые действия и в то же время некоторые специфичные локальные особенности. В данной статье рассмотрены основные виды головных уборов, применявшихся во время свадебного комплекса.

В статье рассматривается ксилограф «Почитание величественного Хан-Бархана:„Драгоценность-чинтамани, быстро исполняющая желания“», хранящийся в монгольском фонде Центра восточных рукописей и ксилографов Института монголоведения, буддологии и тибетологии Сибирского отделения РАН. Цель статьи — выполнить источниковедческий анализ содержания данного сочинения, для успешного решения которой были поставлены следующие задачи: определить авторство сочинения; выполнить его транслитерацию и проверить точность его прочтения для выявления лексических особенностей текста; установить время составления; определить место написания и издания; выявить наличие сходных сочинений, связанных с культом горы Хан-Бархан; выявить структуру текста и дать краткое описание содержания. При написании статьи были использованы методы источниковедческого анализа письменных памятников, также метод текстологического анализа, позволивший показать высокий уровень знания буддийской философии и искусное владение монгольским языком автором-переводчиком Игнен-Чоймпелом. Были также применены сравнительно-исторический, типологический и описательный методы, предоставившие возможность проследить трансформацию ритуала почитания гор в процессе исторического развития. Актуальность исследования обусловлена широким распространением культа гор среди монголоязычных народов в последние десятилетия, в том числе и среди бурят. Выводы и результаты данной статьи могут стать источниковой базой для исследователей при определении причин возрождения этого культа и степени его влияния на современное состояние религиозности населения. Результаты. В данном тексте содержатся новые сведения о почитании эжинов — владык, духов, хозяев местности, гор и т. д., в частности горы Бархан Курумканского района Республики Бурятия. Новизна исследования заключается в том, что впервые вводится в научный оборот текст, являющийся важным историческим свидетельством культурных и религиозных процессов, происходивших среди бурят в XIX в. Выводы. Анализ структуры и содержания сочинения показал, что в нем присутствуют синкретические элементы, такие как заимствования некоторых шаманских обрядов, связанных с почитанием культа гор, также наличие в нем лексических особенностей, главным образом, архаических слов и выражений. Включение в буддийский пантеон местных божеств и шаманских обрядов способствовали распространению и укреплению буддизма среди местного населения.  

Основной целью публикации является ввод в научный оборот монголоязычной рукописи «Сутра о восьми хулилах» из рукописного фонда Национального музея им. Алдан-Маа­дыр Республики Тыва. Концепция восьми хулилов (восьми триграмм), символизирующих стихии — огонь, землю, железо, небо, воду, гору, дерево и воздух / ветер — лежит в основе тибето-монгольской астрологической системы и восходит к китайским мантическим практикам, нашедшим отражение в сочинении «Книга перемен». Несмотря на название, рассмотренное сочинение не имеет отношения к каноническим сутрам Махаяны ни с точки зрения сюжетики, ни с точки зрения композиционной структуры. Аналогичные сочинения в составе тибетского канона, которые могли бы выступить оригиналом для данной сутры, не обнаружены, в связи с чем можно предположить, что она была переведена с китайского или имеет собственно монгольское происхождение. Текст предваряют схематические изображения восьми хулилов, сопровождаемые указанием восьми направлений (жизни, здоровья, удачи, счастья, зла, болезни, злого духа, пяти демонов) в восьми комбинациях, имеющих различную пространственную маркировку в зависимости от того или иного хулила. Далее в рукописи следуют указания, что следует и не следует делать в этих направлениях, после чего начинается объяснение негативных последствий пребывания в каждом из восьми хулилов и методов их нейтрализации. Это описание включает перечень мест и ситуаций, которых следует избегать, демонов (албины, пишачи, демоны буг, демоны проклятий и пр.), способных навредить, болезней, которые могут настигнуть, предметов или существ, которые могут навлечь беду, табуированной пищи, неблагоприятных направлений и периодов времени, буддийских молитв для ритуального сопровождения и подношений, используемых в процессе обряда. Данные по функционированию таких сочинений, как «Ваджравидарана-дхарани», «Сутра восьми светоносных неба и земли», «Ушниша-ситатапатра-дхарани», «Панчаракша» и др., в контексте ритуала, классификации бонских и буддийских священнослужителей, занимавшихся исполнением ритуалов, лам, которым следовало выолнять подношение, ритуальных подношений дунгли и хэрэг представляют значительный интерес, поскольку их дальнейший анализ позволит дополнить новыми данными исследования по буддийскому ритуалу монгольских народов. Присутствие в рукописном фонде Национального музея им. Алдан-Маадыр Республики Тыва значительного количества текстов, посвященных восьми хулилам, свидетельствует о том, что этот вид гадания был распространен в локальной традиции тувинского буддизма.

Статья посвящена лингвистическому анализу трех наиболее ранних письменных источников по ойратской исторической диалектологии: Джāми‛ ат-Тавāрӣх̮ («Сборник летописей») Рашид ад-Дина (закончен между 1306 и 1311 гг.) и монгольских хроник Sir‑a tuγuǰi («Желтая история», между 1651 и 1662 гг.) и Erdeni tunumal neretü sudur («Сутра под названием Драгоценная ясность», ок. 1607 г.). Автор приходит к выводу о том, что эти источники имеют неодинаковую лингвистическую ценность. Свидетельства Рашид ад-Дина и автора Sir‑a tuγuǰi о ранних лексических отличиях ойратских диалектов, по-видимому, были получены из недостоверных внешних источников и скорее основаны не на объективных фактах, а на субъективных представлениях о том, какими должны были быть ойратские диалекты по мнению этих внешних информантов. «Ойратский фрагмент» Erdeni tunumal neretü sudur, напротив, находится гораздо ближе к факту, чем к фантазии. В данном фрагменте делается сознательная и в целом достоверная попытка отобразить языковые особенности ойратских диалектов рубежа XVI–XVII вв. Таким образом, он представляет собой древнейший опыт передачи диалектологических данных в монгольской литературной традиции. Его особая ценность заключается в том, что он содержит не лексические, а морфонологические (инновативная разговорная форма клитик ni ~ n̠i < *inu и la ~ =la < *ele) и морфосинтаксические (прогрессив/дуратив на ‑nA(y) i) признаки, в период составления хроники воспринимавшиеся как специфически ойратские. Данные признаки более похожи на подлинно ойратские, по крайней мере для начала XVII в., хотя их современная дистрибуция является более широкой и лингвистически неспецифичной.Можно предполагать, что источник сведений по ойратским диалектам в Erdeni tunumal neretü sudur либо сам был ойратом, либо по крайней мере был хорошо знаком с языком ойратов той эпохи. Это делает хронику исключительно ценным источником по исторической диалектологии монгольских языков, значение которого сложно переоценить.

Целью данной статьи является обобщение выявленных диалектных особенностей  на материале письменных памятников башкирского языка, автором которых является русский ученый-миссионер начала ХХ в. А. Г. Бессонов. Результаты. В первой части работы показаны основные результаты, которых удалось достичь на основании подробного анализа языковых данных «Букваря для башкир» (1907) в ходе предыдущих исследований. Приводятся фонетические, морфологические и морфонологические признаки, указывающие на использование при написании текста памятника двух основных говоров, сравнение которых с современными диалектными данными позволили сблизить их с аргаяшским и кызыльским говорами восточного диалекта. Кроме того, в Букваре отмечен уникальный морфонологический вид аффиксов, свойственный катайскому говору. Во второй части статьи впервые приводится детальный лингвистический анализ языковых особенностей учебника А. Г. Бессонова «Первая после букваря книжка для чтения и практически первоначальные уроки русского языка для юго-восточных башкир» (1907). Фонетические, морфологические, морфонологические и лексические особенности языка памятника сопоставляются с современными диалектными формами, подробно исследованными в работах по башкирской диалектологии, а также с литературным башкирским языком. На основании подробного анализа на всех языковых уровнях диалект памятника сближается с аргаяшским говором, отмечаются и проявления в тексте особенностей других говоров восточного диалекта. Выводы. Делаются общие выводы о диалектной принадлежности языка исследуемых памятников. Подчеркивается значение работ А. Г. Бессонова для истории развития башкирской лингвистики и диалектологии, отмечается его роль в просветительской работе по обучению башкир грамоте. 

Введение. В настоящей статье на материале хакасского языка описываются модели осложненных предложений с сопоставительными оборотами. В настоящее время многие вопросы, касающиеся описания осложненных предложений в хакасском языке, еще не получили должного освещения, чем и определяется актуальность данного исследования. Целью статьи является выявление и анализ структурно-семантических типов и способов выражения осложненных предложений с сопоставительными оборотами в хакасском языке. Материалом исследования послужила сплошная выборка примеров из текстов произведений художественной литературы различных жанров, фольклорных и публицистических текстов на хакасском языке, а также записи устной речи. Результаты. На основании проведенного исследования для хакасского языка автор выделяет три типа осложненных предложений с сопоставительными оборотами: сопоставительная модель с равенством признаков; сопоставительно-градационная модель и заместительная модель. У каждой модели содержится описание основной семантики, способ оформления отношений между зависимой и главной частями и конкретных примеров, иллюстрирующих их употребление. Каждая модель варьируется в семантическом и структурном планах. У сопоставительной модели с равенством признаков и сопоставительно-градационной модели выделяется по два варианта, а у заместительной — пять. В сопоставительной модели с равенством признаков передается отношение равенства между двумя событиями. В основе сопоставительно-градационной модели располагается сопоставление по степени значимости событий. Так, значимым становится действие, представленное в главной части. У заместительной модели выделяются два типа моделей: собственно-заместительная и заместительно-предпочтительная. В собственно заместительных моделях действия главной части не совпадают с ожиданием говорящего, а в заместительно-предпочтительных моделях предпочтение отдается главному событию.

Введение. Калмыцкие деловые тексты XVIII в. и их синхронические письменные переводы на русский язык рассматриваются в качестве этнолингвистического источника, насыщенного культурно маркированными языковыми средствами. Начальные формулы калмыцких деловых писем XVIII в. и их русских переводов как этнолингвистические компоненты не изучены в сопоставительном аспекте. Цель статьи — анализ этикетных формул как этнолингвистических компонентов деловых писем хана Аюки в сопоставлении с синхроническими русскими переводами. Материалы и методы. Материалом для статьи послужили письма калмыцкого хана Аюки за 1714–1715 гг., хранящиеся в Российском государственном архиве древних актов и в Национальном архиве Республики Калмыкия. Для выявления стратегий перевода привлекаются как синхронические, так и диахронические переводы на русский язык калмыцких писем XVIII в. В работе используются описательный, сравнительно-сопоставительный методы, а также метод контекстуального анализа. Результаты и выводы. В ходе сопоставления оригинальных и переводных текстов обнаруживаются некоторые различия сложившихся в разных культурах традиций приветствия, отраженных в деловой письменной речи. Переводные тексты характеризуются большей вариативностью языковых средств, изменением модальности этикетных высказываний, добавлением или исключением имен адресата и адресанта, добавлением этнолингвистически маркированных языковых средств, исключением компонентов, связанных с традициями буддизма, или их замена культурно маркированными языковыми средствами, характеризующими христианское мировоззрение. Со сменой адресата, его статуса, характера деловых взаимоотношений корреспондентов изменяется и характер этикетного обращения с приветствием: чем выше статус адресата, тем более сложным оказывается синтаксическое оформление этикетных формул, а лексический уровень характеризуется большей насыщенностью элементами высокого стиля. Значимой для этикета делового письма можно считать последовательность этикетных формул, изменяющаяся в зависимости от статуса адресата.

В статье проводится анализ содержания сюжетных звеньев калмыцкого «Сказания о Гесере-богдо» (Геср богдын туск тууҗ), записанного в 1982 г. у Ш. Д. Дорджиева (1893–1984) и ранее неисследованного. В ней рассматривается характер выстраивания сказителем структурно-содержательной модели сказания, обнаруживаются аналогии с элементами других эпических повествований о Гесере. Материалы и методы. Исследование базируется на материале записей Ш. Д. Дорджиева «Сказания о Гесере-богдо», в статье особое внимание уделяется методологическим обобщениям С. Ю. Неклюдова в области определения схемы типовых элементов монгольского эпоса. В результате исследования выявлено, что в сюжетной структуре «Сказания о Гесере-богдо» Ш. Д. Дорджиева присутствует набор мотивов, стандартных для эпических нарративов о Гесере и логически последовательных (небесное происхождение, трудное детство, женитьба, демоноборчество и др.), но модифицированных в плане содержания отдельных деталей повествования.  В рассмотренном нарративе явно просматриваются две сюжетные линии (матримониальная и воинская), отражается память калмыков об особом предназначении Гесера — воина, победителя демонов. Автор исследования приходит к выводу, что калмыцкое «Сказание о Гесере-богдо» Ш. Д. Дорджиева создавалось на базе известных сюжетных и мотивных инвариантов устных версий Гесериады, но дополнено творческими комбинациями и замыслами сказителя.